Спецназ князя Дмитрия - Страница 4

Глава 3

За прошлые годы Митин Починок расстроился на две избы. Жены рожали детей, пережившая чуму молодежь образовывала новые семьи. В доме Федоровых остался в живых всего один холоп, которому сам Иван подарил вольную за верную долгую службу. Да Слава, вывезенная в свое время из Киева и вышедшая замуж за местного крестьянина, продолжала помогать по хозяйству Алене. Сын Ивана Федор стал красивым высоким парнем, оженившимся и поставившим себе дом рядом с родительским. Кроме Оленьки Алена родила еще двоих парней и вновь ходила на сносях. Вместе с Иваном порешили, что это будет последний продолжатель рода Федоровых.

Сам Иван заметно сдал, годы брали свое. Некогда статная спина сгорбилась, покалеченная рука все сильнее напоминала о себе при перемене погоды, седина щедро усыпала бороду и волосы на голове. Он по-прежнему руководил Вельяминовскими рыбалками, возложив на Федора сбор боярских даней в округе. У сына обнаружилась торговая жилка, он уже несколько раз зимой водил небольшие обозы из Москвы в Великий Новгород и обратно, приумножая накопленное отцом серебро. Мечтал о собственной ладье и далеких ордынских рынках.

Приезд Ивана Вельяминова застал Ивана Федорова врасплох. Услышав приказ тысяцкого Москвы, боярский слуга поинтересовался:

– О чем Василь Василич баять собрался? Ничем не прогневал я батюшку вашего?

– Днями думали, как складнее митрополита Алексия из киевского полона спасать, – важно ответил сын тысяцкого. – Полагаю, об этом речь пойдет.

– Про Алексия? Со мною?!!

– Давай, собирайся не мешкая!

Иван Федоров задумчиво кивнул, вперив взор в плахи пола. Наконец заговорил:

– Откушай, боярин, ухи рыбной, в баньке попарься. Завтра с утра тронемся, чего горячку пороть? Я пока кой-какие распоряжения сделаю перед отъездом.

Иван Вельяминов усмехнулся:

– Ладно! Собирайся, а я в Коломне тебя обожду, у воеводы. Тут, поди, и девки красной на ночь мне не найдешь, старик? Дак я лучше в городе меду попью да бабу потискаю.

И, острожав лицом, добавил:

– В полдень завтра чтоб из Коломны нам выехать. Понял? Не то отцу скажу, что ты слову его строгому внимать не хотел!

– Еще ранее тронемся, не сумуй, боярин!

Проводив долгим взглядом гостя, Иван вернулся неспешно в дом, вызвал слугу и приказал:

– Найди Славу. Пусть не мешкая ко мне идет.

Бывшая киевлянка не заставила себя долго ждать. При виде ее Иван улыбнулся глазами и указал на место рядом с собою.

– Родные места, чаю, не забыла еще, Славушка? Садись, расскажи-ка мне про земли, что окрест Киева лежат. Подробненько расскажи…

Задумчив был в тот вечер Иван, молчалив. Без лишних слов прощался с женою и детьми, оставляя распоряжения по хозяйству. Долго стоял на вечерней молитве, неслышно шевеля губами. Долго лежал на полатях, глядя в низкий потолок. Лишь после полуночи сон смежил-таки его веки.

Спустя двое суток он уже сидел в доме тысяцкого в окружении его брата и сына. Выслушав пожелание-приказ хозяина сопровождать два десятка ратных до владений князя Федора и помочь им благополучно выкрасть митрополита, сказал как о давно обдуманном и решенном:

– Надобно водою туда будет идти, бояре! Из Смоленска Днепром под видом купца с ватагою. И уходить тоже водою, по Двине, доколь мочно будет, докуда лед пропустит… а далее конно. Как мы уходили, не получится. Земли вокруг Киева да Чернигова прочно Литве передались, переймут при отходе ратные.

– А на воде не переймут, что ли? – зло бросил Иван.

Тезка пристально посмотрел на хозяйского сына.

– Коли с умом уходить будем – не переймут! Главное – от Киева невережеными верст за пятьдесят отойти, там проще станется. Коли я за старшего пойду, то моя головная боль будет. Это первое. И второе… Стар я стал уже, а путь не близок. Все в пути может статься. Помощник мне нужен, кто тоже в Киеве бывал, в порубе княжем сиживал.

– Кого имеешь в виду, говори!

– Племянника своего, Андрея в миру. Ноне Симоном прозывается. Со святым Сергием в монастыре на Киржаче обитает. Но об том вам придет с игуменом баять, бояре! Я уже над бывшим племянником не властен.

Братья Вельяминовы переглянулись, Василий согласно наклонил голову.

– Итак, ратные, племянник, товар для вида, ладья..

– Две ладьи! – вдруг перебил его Иван. – Мыслю, что две потребуются.

– Пошто?

Федоров поведал о своих ночных размышлениях. Все трое Вельяминовых удивленно и с некоторым даже страхом взглянули на него.

– Ну… исполать тебе, коли так!! Будет и второе судно.

– Посылайте комонных в Смоленск. Пусть закупают, да чтоб весельный ход хороший был! Как только Симон в Москву прибудет – с Богом и отправимся. Холода грядут, поспешать надо. Мороз беглецам пострашнее погони конной будет. Коли все обговорили, дозвольте, бояре, домой возвернуться? С семьей попрощаюсь, справу ратную соберу. К концу седмицы снова здесь буду…

Глава 4

В Благовещенском монастыре на высокой Киржачской горе дружно стучали топоры. Немногочисленные монахи, перешедшие к игумену Сергию из Троицкой обители, и несколько смердов из ближайшей деревушки, явившиеся помогать пустынникам, возводили новое большое здание для общей столовой и общежития. Округа уже изрядно оголилась: длинные ровные стволы сосен пошли на белевшую свежеотесанными стенами церковь и несколько келий. Сам игумен, не отличимый от прочей братии в своей замазанной хвойной смолою одежде и уже заношенных лаптях, безустанно вздымал и опускал секиру, вырубая чашку за чашкой.

Когда близ заваленного щепой места появились конные, он легко разогнулся, всмотрелся, признал в госте Василия Вельяминова. Воткнул в бревно топор и шагнул навстречу. Тысяцкий неторопливо слез с дорогого коня, поспешил навстречу и встал на колени, прося благословения. Вслед за ним то же самое проделали и дружинники.